Господь Бог оберегает нас

«Разве волны, которые бьются о камень, достигают чего-нибудь большего, кроме того, что сами разбиваются и обращаются в пену? Нет ничего сильнее Церкви Христовой. Кто с ней захочет бороться, тот неизбежно погубит свои силы: это все равно, что ополчиться войной против неба», – святитель Иоанн Златоуст.

«Радуйтесь всегда о Господе; и еще говорю: радуйтесь» (Флп. 4.4), – наставляет нас всехвальный апостол Павел. «Но как же?», – спрашиваем мы. Как же нам радоваться, если вокруг сгущаются тучи? Как же радоваться, если корыстолюбие процветает, а любовь угасает? Как же радоваться, когда одни роскошествуют, а другим не хватает и самого необходимого? Как же радоваться, если деньги стали цениться выше и самой человеческой жизни? Где в этой буре, теснящей нас все новыми и новыми видами напастей, тихое пристанище? Где укрыться нам от лютого ветра безысходности, когда кажется нам, что вот-вот погибнем мы?
Все мы хотим обрести уверенность в завтрашнем дне, хотим спокойно засыпать и бодро просыпаться в уверенности, что новый день принесет новые надежды. Все мы верим, что мрак ночи отступит с приходом рассвета и первые лучи солнца принесут с собой тепло, от которого станет на душе легко и радостно. Легкие, еще не опаляющие лучи утреннего солнца как бы объятиями согревают нас; а свет, искрящийся в капельках росы, невыразимо подбадривает и заставляет восхищаться девственной красотой раннего утра.
Хочется, чтобы это короткое время никогда не заканчивалось. В нем царит тот невыразимый покой и мир, к которому так стремятся наши души. Суета и проблемы дня еще не ворвались в сердце и не похитили безмятежность, не нарушили гармонию, не лишили наслаждения созерцать созданное Творцом благолепие природы. Все в ней, природе, свидетельствует о Нем. «Как на листе, в природе созданий читаю всегда Господне слово», – писал Антоний Великий.
Но утро проходит, понемногу мир пробуждается. Подобно океану он начинает волноваться, волны его усиливаются и увлекают всех, кто находится на его поверхности. Кто-то на волнах его возносится ввысь внезапным приобретением имущества или успехом в иных делах, а кто-то низвержен обратным. Одних он поднимает на гребне тщеславия, а других накрывает волнами уныния и отчаяния.
Но если мы поднимемся выше и взлетим так высоко, чтобы быть выше облаков, то обнаружим разительные перемены. Ибо там внизу и раскаты грома, и грозовые тучи угрожающе нависли над поверхностью воды, устрашая вспышками молний. Солнце сокрыто и царит мрак. А здесь, на высоте все по-другому. Солнце здесь светит ярче прежнего, вокруг тишина и спокойствие, а облака, которые снизу мрачны и темны сверху наоборот — светлы и похожи на мягчайшее белое покрывало.
Все это жизнь наша. Бывают в ней и взлеты, и падения, моменты счастья и отчаяния, успеха и неудач. И очень часто присутствует страх… Ведь мы боимся, что счастье закончится, в чем бы не заключалось оно для нас: в имуществе ли, в любимых и близких, в здоровье телесном или в чем-то еще. И в страхе этом чувствуется мука, как сказано святым славным апостолом и евангелистом Иоанном Богословом: «яко страх муку имать» (Иоанн. 1.4-18). Эта мука и не дает нам до конца быть спокойными, понуждая всегда переживать и волноваться по разным поводам. Таким образом, страх этот похищает заветный мир, царящий в спокойном и радостном сердце, и не дает нам быть счастливыми, не дает радоваться.
Но отчего мы переживаем, почему мы боимся? Не оттого ли, что разуверились мы? Не оттого ли, что сомневаемся в попечении Божием о нас? Посмотрите на родителей, не любят ли они своих детей? Не желают ли им добра? Не жалеют ли их и не утешают ли? Любят и жалеют, и утешают, и желают им больших благ, чем имели сами. Скажу и больше сего, ибо родители готовы и принять на себя всевозможные муки, лишь бы дети их не страдали, так невыносимо это любящему сердцу их. И самую жизнь готовы они отдать за чад своих.
Велики скорби женщины во время чадородия, но еще больше утешение. Многие и лишались жизни из-за болезненности родов. Тем не менее, превозмогает страх скорбь от невозможности получить утешение в чадах. Так-то сильна любовь к еще не рождённому дитяти. Итак, давайте сравним несравнимое – любовь человеческую с любовью Божией. Сравним для того, чтобы познать как безгранично сильно любит нас Господь. Как печется о нас, не оставляя даже до скончания века: «Я с вами во все дни до скончания века. Аминь», (Мф. 28.20).
Итак, подумаем, если мы, погрязшие во грехах, ниспадшие с вершины добродетелей в бездну порока и пресмыкающиеся там, столько любим собственных детей. Если самые немилостивые из людей, злодеи и разбойники, уподобившиеся хищным зверям, не щадящие никого, побеждаются любовью к родившимся от них чадам. То не более ли Господь, Который и Свят, и Сам Есть Любовь любит свое создание? Если мы всячески уберегаем своих детей, то не более ли Господь печется о всех нас? Если мы жалеем наших отпрысков и не хотим видеть и малой скорби на лицах их, то не более ли Господь жалеет нас и всячески хранит от малейшего зла?
Если мы до конца наших дней стараемся заботиться о наших детях, то не более ли Господь заботится о нас? И при всем этом – мы несовершенны, грешны и можем допустить ошибку. А Он совершенный и Святой, и ничто не происходит без святой Воли Его. Наша опека над детьми ограничивается нашими возможностями. А Его забота о нас абсолютна и всеобъемлюща. Наша любовь несовершенна и страстна. Его же Любовь, беспристрастна и истинна. Ибо и Сам Он Есть Истина. Истинно велико человеколюбие Божие. Посему не случится с нами ничего из того, чего мы не пожелали бы собственным детям.
Сам Господь нас уверяет в этом, научая в Святом Евангелии: «Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? И когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него», (Мф. 7.9-11). И еще: «Не две ли малые птицы продаются за ассарий (мелкая монета – прим. ред.) И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц» (Мф. 10.29-31).

Видите ли, как Господь искореняет в нас всякое сомнение и малодушие? Видите ли, как наставляет верить Ему и не бояться никаких скорбей? Какие бы скорби не грозили нам: войны, голод, землетрясения, все это не повредит тем, кто имеет надежду на Бога. Ибо если мы верим, что Отец наш Небесный Благ, как и есть Благ, то чего нам бояться? Лишь бы только мы сами не ушли со двора отчего. Лишь бы только не покинули ограду Церкви Божией. Ибо, если пребудем в ней, то хоть бы и весь мир перевернулся с ног на голову, и все было разрушено и сокрушено, Церковь останется невредима.
«Разве волны, которые бьются о камень, достигают чего-нибудь большего, кроме того, что сами разбиваются и обращаются в пену? Нет ничего сильнее Церкви Христовой. Кто с ней захочет бороться, тот неизбежно погубит свои силы: это все равно, что ополчиться войной против неба», – пишет святитель Иоанн Златоуст. Возможно, кто-то скажет: «Но я не верил в Бога, всю жизнь грешил и даже не знаю, как молиться. Я покинул пристань Церкви и теперь не знаю, как вернуться». Послушай же, что Бог отвечает на это: «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию», (Мф. 9.13). И еще: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные», (Мк. 2.17).
Неужели ты думаешь, что меньше Бог любит тебя? Да не будет. Как мы, когда дети наши не послушны, не меньше любим их, а болезнуем сердцем и ждем от них обращения, так любовь Господа не уменьшается от наших согрешений. Как мать, потерявшая дитя, ищет его и пока не найдет, не может уснуть и дать отдых измученному сердцу, так и Господь Бог ищет нас, как «изгибшую драхму».
Хоть бы и в самую бездну беззакония пали мы, Господь не оставляет нас, но идет за нами, ожидая, что когда-то обратимся мы. Пророк Давыд познав такое человеколюбие и попечение Владыки, в восхищении и великой радости писал: «Если взойду на небо – Ты там, если сойду во ад – Ты и там пребываешь. Если бы я поднял мои крылья с рассветом и переселился на край моря, даже и там рука Твоя направит меня, и удержит меня десница Твоя», (Пс. 138.8-10). И далее, чтобы вновь показать нам, сомневающимся, что нам не стоит ничего бояться, продолжает он: «И сказал я: Вот, тьма покроет меня, – но и ночь есть свет в усладе моей! Ибо тьма не будет мраком у Тебя, и ночь, как день, осветится: какова тьма её, таков и свет её будет!» (Пс. 138.11-12). И действительно, ведь столько людей в мире несут крест страданий. Некоторые из них с самого рождения прикованы к постели и, страшно представить, всю жизнь терпят боль. А некоторые – и в одиночестве, из за чего болезнь их становится сугубой. Нет ни утешающего, ни соболезнующего, только ты и боль. Что ужаснее этого? Ужасно одиночество, но еще ужаснее, когда это горькое питие еще и растворено ядом боли телесной. Какое утешение им? Как не иссяк у них еще источник терпения?

Когда-то к нам в храм пришла просить милостыню женщина. Ей приходилось ухаживать за прикованной к кровати сестрой. В процессе нашего знакомства она рассказала о себе, о том, как иногда тяжело им с сестрой приходится, ведь сестру не оставить, а жить на что-то нужно. Да и вообще, когда ты становишься руками и ногами для другого человека, себе уже не принадлежишь.
А потом она остановилась, внимательно посмотрела мне в глаза и сказала: «Ви знаєте… Бог дає випробування.., але дає і терпіння». И от ее слов на душе стало так радостно. В этой маленькой, но твердой фразе, прозвучавшей из уст хрупкой пожилой женщины, раскрылась великая тайна. Тайна, спрятанная за ширмой внешней безнадежности. В ее уверенном голосе было слышно: «Не думай, что мы отчаялись. Не думай, что мы забыты Богом в скорбях наших. Наоборот. Ибо в них (скорбях) Сам Христос теперь спутник наш и проводник в жизнь вечную. Не думай, что для нас наступила ночь, ибо как день осветилась она и какова тьма её, таков стал и свет её».
Поистине удивительный пример мужества и крепкой надежды на Бога преподала мне эта гостья нашего храма. Я надеялся, что когда-то еще встречу ее, но, увы, больше так никогда ее и не видел.

Вспоминается еще одна история. Как-то, читая рассказы паломников о посещении Почаевской Лавры, я наткнулся на рассказ человека, пережившего смерть сына. Горе это еще горше описанного выше, ибо ничто не ранит нас так, как печальные известия о наших близких, а тем более родных детей. Потому и подвергшиеся всевозможным пыткам и претерпевшие все виды мучений плоти, когда угроза достигала их родственников, не выдерживали и сдавались. Так-то сильна скорбь сердечная, превозмогающая все виды страданий. Но и ее, мучительницу, силен Господь победить Своим Милосердием и Любовью молитв ради Пречистыя Его Матери.
Так и случилось в этой истории. «После трагической гибели нашего двадцатилетнего сына в позапрошлом году мы с супругой понесли свое горе по святым местам, ища утешения духовного у православных святынь», – пишет автор рассказа. «И я стал у образа Божией Матери – у медных перил и горящего подсвечника, на ступенях, ведущих к образу в киоте на возвышении. И смотрел на Ее потемневший лик сквозь белые, красные и розовые лилии, выставленные за медными перилами в керамической вазе, вдыхая их нектарное благоухание. И молился Царице Небесной, изливая свою душу и свое горе. И Она утешила меня, окаяннаго. И понял я душой, что все живы. И на ропот мой об Алеше послала мне Пресвятая мысль: «Так было надо». И покой вошел в мое больное сердце.

Видите ли Вы чудо? Заметили несокрушимую надежду и победу над всякой скорбью плоти и души? Поверили Вы, что истинно тьма скорбей не будет мраком и что нет повода бояться ничего? Ибо если и сама скорбь, даже самая мучительная, превозмогающая все из возможных мук «танет яко воск» перед утешающей нас любовью Божией, то чего бояться нам? Вот оно, небо! Вот она, та высота полета душ наших, о которой мы говорили вначале. Насколько же сильны крылья веры, поднимающие нас над бушующим океаном мирских страстей и возносящие нас превыше облаков. Вот она, сила надежды на Господа, ибо истиною возвещал пророк: «яко вси терпящии Тя не постыдятся» (Пс. 24.5).

Послушайте же все, унывающие, малодушествующие и боящиеся. Возмужайте и возрадуйтесь! Ничего не бойтесь. Ибо вот Господь Бог во время испытаний понесет немощь вашу, так что не только не обретете Вы никакого вреда, но и получите великую пользу. Ночь уныния вашего как день осветится!
Итак, ничего не надо бояться, ибо Господь оберегает нас. Господь любит нас больше, чем мы сами себя любим. Одного да убоимся – греха! Ибо грехом сами себя отделяем мы от любви. Сами покидаем покой Отчего дома. Сами себе избираем путь тернистый и полный злоключений. Но, тем не менее, всегда остается путь обратно. Всегда, хоть бы и перед самой смертью, мы можем обернуться и сказать: «прости Отче, согреших на небо и пред Тобою».
Как бы плохо нам не было, как бы ни бушевал шторм над океаном мирских страстей, как бы ни сгущались тучи и ни устрашал гром, – радуйтесь! Как бы ни воздымались волны и как бы ни сотрясали нас, – радуйтесь! Как бы ни налегало уныние и каким бы невыносимым все ни казалось, – радуйтесь! Ибо ничто из этих страстей и волнений не властно над теми, кто на крыльях веры в Бога поднялся ввысь над облаками к свету любви Божией.
Никакие перемены и испытания не причинят ни малейшего вреда тем, кто находится под покровом Церкви Божией. Как мученики, хоть и были истязуемы, но не терпели вреда, а наипаче радовались и ликовали. Как три отрока в пещи халдейской не только не страшились и не боялись, но и дерзновенно радовались и пели, благословляя Бога. Как всехвальный Павел, какие бы ни испытывал злоключения, болезнь, пребывание в темнице, побои, всему этому радовался и хвалился узами Христа ради. Так и Вы радуйтесь, ибо ничто в мире сем не причинит Вам никакого вреда.
Ничто не победит любовь Господа к Вам. Ничто не лишит Вас Его опеки. Никто и ничто не в силе удалить Вас от Бога. И если тяжело Вам, если кажется, что Вы одни и нет того, кто мог бы помочь. Если горе превосходит Ваши силы, и Вы нуждаетесь в поддержке. Вспомните, что есть место, где Вы всегда получите защиту. И это место – Церковь Господа нашего Ісуса Христа.

Редация «ВСП»