И свет во тьме светит, и тьма не объяла его (Ин.1:5)

Возлюбленные о Христе братия и сестры и дорогие читатели!
Читая Священное Писание – Библию, мы невольно замечаем, что в тексте ее часто приводятся в пример такие два противоположных друг другу явления как свет и тьма. И Ветхий, и Новый завет, пытаясь выразить различие в определенных понятиях, с настойчивостью приводят своего читателя к этому сравнению, пытаясь донести до него нечто важное. Что же? Раскроем тайну того, что Библия называет светом и тьмой, и постараемся узнать, что же пытается донести до нас эта легендарная книга.

Итак, как и всякому познанию, стремящемуся дойти до истины, неминуемо предстоит вернуться к первопричине, так и нам, дорогие читатели, достойно положить начало нашего богомудрого познания с Того Единого, Кто был и есть первопричиной для всего сущего – Господа Бога, Творца всей вселенной. А посему, положив начало, скажем о том, что, во-первых, светом Священное Писание называет никого иного, как Самого Господа Бога нашего Исуса Христа. Святой славный апостол и евангелист Иоанн Богослов пишет в своем Евангелии, повествующем о Воплощенном Боге: «…Бог есть Свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1Иоан.1:5).
Пророк Исайя, начавший пророчествовать около 747г. до воплощения Господа Исуса Христа, в своем пророчестве о пришествии Христа на землю также назвал Его светом: «Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет» (Ис 9:2).
Пророк Давыд, почивший около 1048г. до рождества Христова, также неоднократно сравнивал Господа со светом и воспевал в псалмах: «Яви нам свет лица Твоего, Господи! (Пс.4:7) Господь — свет (в церковнославянском «просвещение») мой и спасение моё: кого мне бояться? (Пс.26:1) Во свете Твоём мы видим свет. (Пс.35:10)

И Сам Христос во Святом Евангелии открыто свидетельствовал о Самом Себе тоже: «Я свет пришёл в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме (Ин.12:46). …Говорил Исус [к народу] и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин.8:12). Но будет иметь свет жизни… Что же это за свет жизни? Ответ на этот вопрос мы найдем, если пойдем далее, ибо увидим, что кроме Самого Господа, светом Писание теперь называет еще одно понятие – жизнь. Вникнем в премудрость: Господь назван был Светом, но и жизнь теперь названа также. Господь – свет, и жизнь – свет, говорит Писание. Но почему у них одно и тоже имя? Для того, чтобы читатель понял первый и важный урок. Господь есть началом и источником всякой жизни, как настоящей – в видимом мире, так и будущей в мире духовном. Особенно в мире духовном… Жизнь наша справедливо называется жизнью тогда, когда мы можем видеть, слышать, чувствовать внешний мир и других людей, и так же и другие нас. Когда рождается новый человек, мы часто говорим: «появился на свет». Но что же произойдет, если нас поместят в место, в котором не видно совершенно ничего, не слышно ничего, и такое место, где никто не может ни видеть, ни слышать нас? Совсем скоро мы начнем сходить с ума и проклянем такую жизнь, назвав ее хуже смерти, особенно если длиться она будет вечность. А что же ждет нас в мире духовном? Когда лишимся мы тела, увидим ли мы свет? Но нет там ни солнца, ни луны, ни звезд, ни дня, ни ночи? Как же тогда может выглядеть свет там, где нет светил небесных? Ответ на этот вопрос Священное Писание дает нам еще при нашей земной жизни, который только теперь, отойдя на тот свет, мы сможем в полной мере понять. Итак, что означают для человека эти слова евангелиста: «…Бог есть Свет» (1Иоан.1:5). Не что иное, как то, что в мире духовном, в который всем нам предстоит перейти, есть лишь один единственный свет и источник света – Бог, как и воспевает нам пророк «у Тебя источник жизни; во свете Твоём мы видим свет» (Пс.35:10). И есть лишь одно существование, достойное носить название жизни – общение с Богом, источником жизни, как и предвозвестило нам Евангелие: «В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1:3-4). Евангелист называет Господа «жизнию» как потому, что Он поддерживает жизнь всего, так и потому, что Он подает жизнь духовную всем разумным существам, и «светом», не столько чувственным, сколько умным, просвещающим самую душу (Блаженный Феофилакт. Толкование). Итак, совершенно ясным становится для нас и то, что же такое тьма. Что же как не удаление от света? Что, как не удаление от Бога? Что, как не происходящая от этого смерть во тьме кромешной, где будет плач и скрежет зубовный? Увидим же и то, что как свет сопротивляется тьме, как жизнь борется со смертью, так и Милосердный и Всеблагой Господь наш, сопротивляется и ратоборствует смерти, всячески призывая в общение с Ним, не потому, чтобы Ему это было необходимо, но по неизреченной любви Его к нам, чтобы мы не погибли. Что же следует далее? А далее Богодухновенное Писание преподносит нам новый урок на ту же тему и уже в третий раз применяет тоже имя, но теперь называя светом добро или праведность. «Предай Господу путь твой и уповай на Него, и Он совершит, и выведет, как свет, правду твою и справедливость твою, как полдень» (Пс.36:5-6). «Во тьме восходит свет правым» (Пс.111:4). «Стезя праведных — как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня» (Причти. 4:18). Противоположно свету, тьмой Писание именует зло или нечестие, ибо если «свет праведных весело горит», то «светильник же нечестивых угасает» (Притчи.13:9). Свет – Господь, свет – жизнь, а теперь и добро тоже – свет. Почему? Для того, чтобы преподать читателю второй урок: поскольку узнал ты, боголюбивый читатель, что Господь есть свет и единственный источник и питатель жизни нашей, пришло время узнать тебе и то, что Он же есть и виновник всякого добра и всех благ.

И коль скоро удаляется человек от добродетелей, удалится он и от Господа, и от собственной жизни его, и приблизиться к смерти своей, виновником которой стало явно зло. И что такое зло, как не удаление от добра? Ибо что такое тьма, как не отсутствие света? Потому и дано всем троим одно название, чтобы уразумел ты, что удалившись от добродетели – света, удалишься ты и от света — жизни своей, потому что, наконец, удалился ты от Света – Господа, который есть источник и жизни и всякого добра. Итак, чтобы не произошло этого с нами, должны мы различать доброе – ведущее к жизни от злого – ведущего к смерти, чтобы первое делать, а второго избегать. Но посмотри, что происходит ныне и что делает дьявол? Он – человекоубийца от начала (Ин.8:44), по коварству своему смешивает одно с другим, чтобы претыкались мы в добре и вольно или невольно уклонялись в зло. Смешивает все в мире: национальности, культуры, языки, мужской пол с женским, а сегодня уже и религии. Явное зло – смешение мужей с мужами, запрещает называть злом. Для чего? Явно для того, чтобы назвать добром. Но сама природа обличает противоестественность и незаконность такого смешения, ибо как родят они детей для продолжения жизни? Явно что невозможно это. Явно, что обречены они на вырождение. Явно, что дьявол готовит им смерть. Но находятся те, которые говорят, что это добро и нет в нем зла противореча и природе, и Писанию, сказавшему «не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость» (Левит.18:22). Послушаем и Павловы уста – Христовы Уста, предупреждающие нас: «Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют» (1Кор.6:9-10). А для чего смешивает религии? Не для того ли, чтобы вновь смешать добро со злом, так что станет невозможно человеку неутвержденному отличить одно от другого? И не это ли происходит ныне? Не наводнился ли мир лжерелигиями, о которых предсказано, что «восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (Мф.24:24), и которых стало такое множество, что пред этим множеством теряют люди желание найти свет правды истинной веры и оказываются вновь в пагубном состоянии смешения, когда, кажется, и верят они в Господа и не верят, и что-то принимают в одной вере и что-то в другой, и вся вера их одно смешение, порожденное дьяволом, не холодное и не горячее.

Такое состояние называется состоянием теплохладности и есть тяжелейшим симптомом душевной смерти человека. Об этом состоянии говорит Господь «знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр.3:15-16). Ибо более здрав творящий зло, но по заблуждению и неведению, как некогда Савл, ибо таковой хотя еще и согрешает, но ищет истину и как скоро познает ее раскаивается и встает на верный путь, чем тот, который и помыслить не желает о правде, но равнодушно пребывает в своем нечестии, не стремясь познать света истины. Увы не знает такой, что «всякому злу предшествует неведение». Что сам страшный своими ужасами «ад есть неведение: ибо то и другое неявно». Что «неведение, мать всех зол» (Преподобный Марк Подвижник). Таковым то, не уделившим и часа своей жизни на труд богопознания, сатана измыслил свою религию, вновь полную смешения. Все чаще и чаще, особенно среди молодых людей можно услышать фразу: я агностик. Кто они, агностики? Кто они, которых в мире с каждым днем становится все больше и больше?.. Агностицизм (греч. agnostos — непознаваемый) – это философское учение о принципиальной непознаваемости мира, закономерностей и самой истины. Учение, согласно которому, ни о чем нельзя ничего сказать конкретно, именно потому, что все принципиально непознаваемо. Ни добро нельзя назвать добром, ни зло нельзя назвать злом. В таком состоянии неопределенности явно видно упомянутое выше смешение доброго и злого, которое неминуемо приводит к утверждению, что нет и самой истины, как таковой. Ибо если есть истина, то есть и ложь, и, если есть правда, то есть и неправда, есть добро и зло. Коль так, то человек приходит к пониманию своей ответственности перед истиной и судом ее. Именно поэтому агностицизм вооружается на последнюю, ибо коль скоро нет ее – истины, нет и ответственности перед ней. Агностицизм, сомневаясь в достижимости истины, нередко уходит от ответственности перед истиной. (Василенко Л.И. Краткий философско-религиозный словарь. М., 1996.) Девиз агностиков – сомнение во всем. Если скажем Бог Есть, они ответят: может быть, а может и нет. Если спросим: разве Бога нет? Услышим ответ — и это может быть, это непознаваемо. Не увидим мы ни веры, ни неверия, ибо все смешано у них с крайней злохитростью. Но пойдем далее и разоблачим их, явным сделав то, к чему ведут пути их. Спросим же их — что есть добро? Они ответят – не знаем, каждому свое. Спросим — что есть зло? И опять услышим — не знаем, для каждого свое зло. Но разве не зло мужеложство? Не знаем. Разве не добро добродетельная жизнь? Не знаем. Разве не зло войны и убийства? Не знаем, не нам судить. Разве не добро есть мир и любовь? Не знаем, как кому нравится. Что безумнее таких речей и таких философов, смешивающих между собой и достойную похвалы праведность и заслуживающую наказание нечестие. Разве хотят они войны, что не называют ее злом? Или не хотят любви и мира, что не хотят открыто назвать это добром? Они готовы положить на алтарь своей философии и неповинных людей, изуродованных безумцами, говоря: «Откуда мне знать, каждому своя правда.

Для кого-то одно хорошо, а для кого-то — другое». Хотел ли бы, интересно, этот философ, чтобы на нем была испытана такая ужасная своей злобой правда? Назвал бы ее истиной? Доволен ли был бы этот философ — агностик, если бы такая правда торжества силы, злобы, насилия и беззакония воцарилась в мире? Доволен ли был бы, чтобы пришла в его дом? Сказал бы свои, исполненные лукавства речи о том, что «невозможно познать объективную действительность на субъективном опыте». Понравилась ли бы ему такая «объективная действительность» насилия? Сомневаюсь, если только не совсем обезумел он. Воцарись в мире такая «философия», совсем скоро всю вселенную наполнит крайнее зло. И как не произойти этому? Если сегодня мы скажем вопреки слову Божию, что связи до брака – это не зло, только потому, что все относительно, то завтра новое поколение назовет это добром, а после завтра целомудрие – явное добро уже будет названо злом, высмеяно и обесчещено. Не это ли происходит ныне? Не вошли ли в моду так называемые «свободные отношения». Не попирается ли, уже и без угрызения совести, молодежью печать чистоты? Не высмеивается ли целомудрие? Не называется ли забитостью и отсталостью? Не считается ли пережитком прошлого и предрассудком? И называется, и высмеивается, и больше того, это незаконное внебрачное плотское смешение теперь именуется святым словом любовь. Такой проклятой любви теперь ищут друг от друга подростки, вот до чего докатились мы. Если сегодня вопреки слову Божию мы откажемся назвать блуд (внебрачные отношения), гомосексуализм и педофилию злом, то завтра это назовут добром, а послезавтра это «добро» придет в дом к твоим детям, агностик, со всеми правами – этого ты хотел? Познать объективную действительность на своем субъективном опыте, или на опыте твоего ребенка? Ты скажешь мне: «Но я называю злом то, что вредит другим». А я спрошу у тебя, агностик, — ребенок самоубийца вредит ли другим? Или ты хотел бы, чтобы твой сделал с собой это? А наркоман вредит ли другим, кроме себя? Или ты и наркотики не согласишься назвать злом? А алкоголик? И в пьянстве ничего страшного? А мужеложник? А ненавидящий ближнего в сердце своем? А блудник кому вредит, кроме себя? Или не знаешь, что бывает с теми, кто подвержен этой страсти? И болезни плоти, и та чума — СПИД, которая ныне распространяется по всему миру. Это ли не зло, по-твоему, или хотел бы ты сам обнаружить в себе тот же диагноз? А скупой богач? А эгоист, видящий только себя одного, кому вредит? Неужто обо всем этом скажем, что это не зло, только потому, что каждый делает это для себя, никого не трогая, и не причиняя вреда? Что будет, вникни, если все общество наполнят самоубийцы, наркоманы, алкоголики, блудники, мужеложники, педофилы? Что будет, если одним из них примет решение стать твой ребенок? О вряд ли ты хотел бы этого? Вряд ли желал бы этого своему ребенку? Тогда почему же ты лукавишь и упорствуешь, не хотя признать белое белым, а черное черным? Почему не согласишься с Законом Божиим и не скажешь откровенно, что Он добр и весьма необходим человеку? Ты думаешь благодаря такому лукавству прожить беззаботно и мирно? Но совсем скоро, если мы откажемся вооружиться на зло, оно, не видя себе препятствия, настигнет нас же. Настигнет и нас, и наши семьи, и наших потомков, подумал ли ты о них? Что говорить о душе твоей, куда ведешь ты ее? Отказавшись встать на сторону света и обличить тьму, ты сам себя отдаешь во власть последней. Отдаешь в рабство духам тьмы, которые не замедлят на тебе первом излить всю свою ненависть.

Ты скажешь вновь, что по причине сомнения не принимаешь никакую веру, или религию, а я отвечу тебе, что ты уже принял их, но вместо религии, ведущей человека к вере в существование Всеблагого и Милосердного Господа, сотворившего столь гармоничный и прекрасный мир, создавшего человека и давшего ему, в отличие от бессловесных животных, разум отличать доброе от злого, и наградив свободной волей; вместо веры в общение человека со своим Создателем и, подумать только — Господа Вседержителя, Творца всей бескрайней вселенной с маленьким человеком. Какой же чести удостоен последний! Вместо этой веры в Бога и человека ты выбрал веру в собственное невежество! Агностицизм — религию невежества, закрывающую человека в самом себе и отбирающую у него все с концом этой столь скоротечной жизни! В переводе с древнегреческого agnostos означает «неизвестный» или «непознаваемый». Быть агностиком значит принимать эту неизвестность всерьез и не пытаться из нее выбраться. Агностик просто признает, что не знает, и на этом ставит точку. Агностицизм — крайне ограниченное учение именно в силу того, что оно само не ставит перед собой никаких границ. Раз никто точно не знает, есть ли Бог, значит, мы все вроде бы должны быть агностиками. Но тогда признание в собственном невежестве перестанет быть отличительной чертой агностицизма и превратится в одну из характеристик человеческого рода как такового. Что же тогда останется от агностицизма? Выходит, он существует только благодаря тому, что существует что-то другое, от чего он отличается. Быть агностиком значит не столько признаваться в незнании (это признают также многие атеисты и верующие), сколько цепляться за это незнание. Но как убедиться, что эта точка зрения самая правильная, если за ней нет гарантии знания? Значит, в нее надо верить. Вот почему агностицизм это тоже разновидность веры, только веры негативной — веры в собственное неверие. (Конт-Спонвиль Андре. Философский словарь / Пер. с фр. Е.В. Головиной. – М., 2012, с. 24-25.) Итак, сознаемся в своем неверии и обратимся к свету Писания, познаем чрез него Являющего Себя в нем Господа. Познаем что есть свет и что есть тьма, что есть доброе и что есть злое, что есть истина, и что — ложь. Ибо «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные (Евр.4:12,13)». Слово Божие говорит тебе чрез пророка «горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким! (Ис.5:20) Ибо от веры, рождаемых от нее мужества противостоять злу и решительности следовать добру и зависит жить нам или вечно умирать в преисподней, столь вожделенной для всех любящих тьму заблуждения и пороков. Научимся из Писаний спасительному покаянию. И разве тяжело оно, даже для погрязших в пороках? Нет, но легко есть, ибо не успеем сказать прости, как уже прощены мы. Все мы волей-неволей худо поступаем, далеки от идеала, и не помышляем о святости, но что поделать, все таковы. Все в грехах. Все под епитимьями. Уже ли стоит из-за этого вооружаться на саму истину, отвергать ее боясь ответственности, называя злое добрым, а доброе злым? Нет. Напротив, признаем немощь нашу, в какую бы бездну нечестия мы не пали и скажем Богу: прости. Покаемся, признаем, что уклонились, с кем не бывает этого? Петр – Верховный из апостолов и клявшийся Господу в верности, отрекся от Него и посмотри, что сделал Господь. Отвергнул его? Нет, но вручил ему ключи от Царства Небесного! Павел. О всехвальный Павел! Подумай, в чем преуспевший – в гонении христиан. Его отвергнул ли Господь? Нет. Но обратил его и посмотри какой славы удостоил! А до них святой пророк Давыд, устами которого глаголах Дух Святой, что сотворил после такой чести? И прелюбодеяние, и соединенное с убийством! И что же Господь? Отнял ли дар?

Предал ли смерти того, кто был достоин этого по справедливости? Нет. Но после обличения Давыда в его беззаконии пророком Нафаном сказал, говорит Писание, Давыд Нафану в великом смирении: «согрешил я пред Господом». Видишь покаяние? Видишь исповедь? Видишь ли, это спасительнейшее покаяние, вновь назовем его, ибо достойно оно этого?! И что услышано оно в ответ? «Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь» (2Цар.12:13). И никто не умрет, если только сам не возжелает этого. Если сам не удалится от истинного света и Воплощенной Истины Господа нашего Исуса Христа. Если сам не уйдет от источника жизни своей – Евангельских Заповедей. Если сам не прыгнет в пучину за борт корабля Христовой Церкви. Итак, возлюбленные о Христе братия и сестры и дорогие читатели, последуем же тому, чему учит нас Священное Писание и наша мать Церковь. Вооружимся верой в Милосердие Божие. Будем мужественно отличать свет от тьмы, добро от зла, правду от лжи, избегая лукавого смешения чего бы нам это не стоило, ибо в этом жизнь и смерть наша и наших детей. Для этого возьмем, возлюбленные, Евангелие – в нем является нам Сам Свет миру Христос — Слово Божие, которое по слову апостола: живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные. (Евр.4:12,13)

Редакция «ВСП»